Автор: Naarine Rin
Бета: Нетуть...
Фэндом: Saiyuki
Пэйринг: Годжо/Санзо
Рейтинг: R
Жанр: юмор с элементами флаффа
Дисклеймер: все Минекуровское, наша только трава
Предупреждение: зверские издевания над столом и сигаретой
От автора: Гоменасай за странноватый конец, но под конец они таки умудрились выпендриться...
читать дальше
- Сан~зо... - недовольным голосом протянул Годжо, глядя на Его Светейшество, вольготно расположившегося на стуле у окна.
- ...
- Санзо!! - ханьё почувствовал, что начинает закипать.
- Хм... - отозвался ненавистный монах, не отрываясь от своей любимой, и где только берет, газеты.
- Мать твою, тупой монашек, соизволь уже обратить свою высокочтимую персону на недостойного меня!!
Санзо недовольно перевел взгляд с газеты на нежно любимую красноволосую сволочь, затянулся от сигареты и наконец ответил:
- Шине! Что тебе?
- Ооо, наш монашек как обычно в отличном настроении... - нагло ухмыльнулся каппа. - Эй, эй! Ну вот зачем тебе сразу же понадобился веер, а?! - заметив, что Санзо потянулся к одному из трех любимых орудий труда и обороны (сутра, веер, Шоуреджо), поспешно замахал руками Годжо: - Ну все, все! Не буду больше!
Глядя в кристально честные глаза ханьё, Санзо только хмыкнул.
- Говори, что тебе от меня надо, или отстань. Быстро.
- Ох, ты такой холодный~! - притворно тяжко вздохнул Годжо. Но, решив дальше не искушать терпение судьбы в лице жесткосердного монаха, сказал: - Вот ответь мне, дорогой ты наш Санзо, какого Гю-ма-о ты куришь сейчас МОИ сигареты?!
- Хн, - даа, краткости Санзо было не занимать.
- Между прочим, это была последняя пачка! И ты сам говорил, что у них отвратительный вкус!
- Угу.
- И мерзкий запах!
- Несомненно.
- Ты даже был настолько любезен, что предложил мне сменить их на твою марку. Я даже подозреваю зачем.
- ...
- НУ ТАК КАКОГО?!!!!
- Не ори! Громко, - Санзо недовольно потер ухо. Потом отложил газету, снял очки и посмотрел на сигарету в своей руке. Сигарета сделала неудачную попытку потухнуть. Санзо нахмурился. Сигарета вспыхнула снова. Санзо довольно хмыкнул и перевел взгляд на Годжо. Тот с офигевающим видом наблюдал за взаимоотношениями монаха и его, Годжо, последней сигареты.
- Попробуй, отбери, - предложил Санзо, и ханьё готов был поклясться, что монашек лукаво улыбается. Впрочем, подобные мысли каппа с готовностью списал на глюки от недостатка никотина в крови, ибо не бывает ж такого! Санзо ж не улыбается так... так... ТАК, короче!
- Ну, не хочешь, так не хочешь, - пожал плечами блондин, пока Годжо витал где-то далеко в своих мыслях, затянулся последний раз и выкинул сигарету в окно. Ханьё наконец отмер. Кинувшись к окну, он попытался поймать свою самую (после выпивки, разумеется) любимую, дорогую, обожаемую ПОСЛЕДНЮЮ сигарету. Естественно, ничего не вышло.
- Упс, улетела, - отстраненно заметил монах, меланхолично смотря в окно. И ухмыльнулся.
- Тупой монах, как же я тебя сейчас ненавижу!!!! - взвыл бедный Годжо, бросаясь душить столь любимое (в редких моментах) существо.
- Взаимно, идиотский каппа, взаимно! - злобно ухмыльнувшись, отозвался монах, выхватывая Шоуреджо.
- Ооо, наш милый монашек все-таки решил меня пристрелить! - нежным голоском пропел Годжо.
- Ха! Все равно пользы от тебя живого...
- Санзо-сама так жесток ко мне! Чем же, позволите спросить, моя не скромная персона не угодила Вам?
Банг-банг-банг! Годжо нырнул под стол, подождал пару секунд, потом осторожно выглянул. Банг-банг!! Санзо спешно перезаряжал револьвер.
- Может, тем, что на прошлой неделе мы с Гоку пропадали где-то полдня, а затем вернулись мокрые и очень довольные?
Банг-банг-банг-банг-банг!!! Годжо быстро нырнул обратно.
- Так это все Чиби-Сару виноват. Увидел речку, обрадовался... Ну ты же знаешь Гоку! Тупая обезьяна, что с него возьмешь...
Банг-банг!!
- Вот и я говорю, ничего... Вобщем, захотелось ему искупаться... Ей, Сан-чан, ты хоть знаешь, что твой питомец плавает как бревно?! Нет? Ну так вот, пришлось его срочно обучать! А то, что там девочки рядом проходили, так это вообще случайность! И целоваться с ними я не лез... Это все Бака-Сару!! Что поделаешь, растет ребенок!...
Банг-банг-банг-банг-банг!!!
- Черт, плохой монах, зачем нам дырявый стол?! Это не будет креативным решением дизайна! Хаккаю вот точно не понравится! - тут лицо Годжо озарило неожиданное прозрение. - Точно, Хаккай! Эй, монашек, может, ты злишься потому, что недавно видел нас с ним в обнимку наблюдающих закат на заднем сиденье Хакурю?
Банг-банг-банг!!!
- Так ты это, не подумай... Мы же с ним друзья, типа лучшие! - Годжо широко улыбнулся, прислушиваясь к тихому рычанию обычно относительно спокойного монаха. - А тогда ему что-то так грустно было... И конечно только потому, что я очень хороший друг, мы взяли плед, отобрали у Гоку корзинку с фруктами, выпросили у лавочника свечи и купили бутылку вина... Только поэтому! И когда мы ночью при свечах распивали шампанское, в этом не было совершенно ничего романтического! Абсолютно! Гарантированно! И когда вы с обезьяной застали нас утром в обнимку под пледом, это все была вынужденная мера! Кто же знал, что мой бедный друг окажется таким мерзлячим...
Банг-банг-банг-банг!!!
- И я совершенно не понимаю, почему потом Хакурю на меня три дня дулся! Нет, конечно то, что он ревнует ко мне Хаккая, совершенно очевидно, но, блин, глупо же. Это тоже самое, как, например, ревновать тебя к сигарете!... Чертов монах, это была моя последняя сигарета! Как ты мог ее скурить?! - Голова Годжо на секунду показала из-под стола, но тут же скрылась обратно. Санзо злобно прищурился и перевел дух. Конечно, идея застрелить проклятого каппу оказалось трудно выполнимой, но с каждой новой подробностью все более желанной. А тупой ханьё все не затыкался.
- А может это все из-за того, что мы с Докугаку не давно напились и распевали ну очень неприличные частушки о Нии Джени? Ну это свол... то есть профессор у них там такой есть, может в курсе? Так это все потому, что он мне вроде как братец... Докугаку в смысле, не Нии Джени... Я, кстати, не понял, то что мы братья, это вообще кого-нибудь волнует?! Это вообще хоть кто-нибудь заметил?!... О, Ками-сама, я живу в компании черствых невнимательных йокаев и одного ОЧЕНЬ черствого и ОЧЕНЬ невнимательного ко всему вообще и ко мне в частности монаха... О, кстати, Ками-сама... Хороший был парень, хоть и приставучий очень... Все никак понять не мог, что мы в тебе такого хорошего нашли... Вот и я не пойм...
Банг-банг-банг!! Прилетела пепельница. Бан-банг!!!
- Ладно-ладно, есть в тебе что-то хорошое! Наверно... Должно быть... И вообще, я тебе про братца рассказывал, что за привычка не слушать собеседника! А еще Санзо называется! Теперь понятно, в кого обезьян такой не воспитан...
Банг-банг-банг!!!
- Эй ты меня слушаешь, или как? Вобщем, братик все за своего принца переживает... Нет, ну ты скажи, на кой ему сдался этот принц, когда есть такой замечательный я?! Может мне тоже ласки и любви хочется, как-никак родная душа все-таки... А он все Ко, да Ко~...
- Щас тебе все будет, и ласка, и любовь... - вкрадчиво пообещал сверху голос Санзо. Годжо поднял голову и нос к носу столкнулся с бледным от злости блондином.
- О, Сан-чан~! Давно не виделись! - протянул ханьё, сделав попытку отползти подальше. Неудачную. Ибо Санзо мягко спланировал со стола на него. Ну это смотря кому мягко...
- Тупой монах, слезь с меня! Ты ж не ешь как обезьяна, какого ж ты такой тяжелый! - зашипел придавленный весом блондина Годжо.
- Ничего, потерпишь! - мерзко ухмыльнулся монах.
- Хей, детка, я предпочитаю быть сверху, - широко улыбнулся каппа, неуловимым движением поменявшись с блондином местами. - Всегда! - радостно закончил он, удобно устроившись на монахе.
Покрасневший Санзо выругался сквозь зубы.
- Яре-яре, какой нехороший монашек, - протянул Годжо, наклоняясь над распростертым под ним телом. Санзо сделал попытку врезать ему в челюсть, но, видимо сегодня все попытки были обречены на неудачу, ибо ханьё перехватил его руку и завел ему за голову, через секунду добавив к ней вторую. - Ругается и дерется, как же так... - Годжо укоризненно покачал головой и добавил шепотом, почти касаясь губами губ монаха: - Надо тебя наказать...
Санзо под ним дернулся и прищурил глаза, собираясь что-то ответить, но тут открылась дверь и вошел как всегда мило улыбающийся Хаккай.
- Мина-сан, я... - тут он запнулся, оглядел разгром, творившийся в комнате, и лежащую на полу в живописной позе парочку. - Ммм, пожалуй, я зайду попойже... - растеряно пробормотал он и сделал попытку выйти. Но мы то помним, что там сегодня с попытками... Вот и тут он наткнулся на заглянувшего в комнату Гоку.
- Нани, нани, нани? - радостно выглянул тот из-за плеча Хаккая. Увидел валяющихся на полу друзей и недоуменно спросил: - Хаккай, а зачем Годжо делает с Санзо те же упражнения, что и с той горничной? Ты же сказал, что это для увеличения красоты. А зачем Санзо становиться еще красивее? Он же и так красивый. Наа, Хаккай?
- Маа... - протянул отчаянно краснеющий Хаккай и неловко рассмеялся.
Годжо между тем взглянул в лицо медленно звереющего монаха, быстро поднялся с него, подскочил к парочке у двери и зажал мартышке рот, пока тот еще чего-нибудь не ляпнул. Потом повернулся к все еще глупо улыбающемуся другу и с придыханием спросил:
- Нуу? Купил~?
- Хай-хай! - отозвался парень в пенсне и протянул ханьё пачку сигарет. Годжо выпустил недовольно бурчащего Гоку, схватил пачку и воззрился на Хаккая как на божество.
- Хаккай, я тебя обожаю! Ты просто чудо! Настоящий друг!
Хаккай смущенно пригладил волосы на затылке и улыбнулся.
Тут с пола наконец поднялся Санзо, распространяя вокруг ауру ненависти и жажды убийства.
- Корос...
- О, мы с мартышкой пойдем погуляем! - нервно взглянув на монаха, предложил Годжо. - Эй, Бака-Сару, пойдем кадрить Когайджи-тачи! - бодро воскликнул он, и, не дожидаясь ответных воплей Гоку, утащил его куда-то.
- Какая отличная мысль, - фальшиво рассмеялся Хаккая. Потом глянул на Санзо. Увиденное не радовало. - Ой, пожалуй, мне надо проверить, как там Хаккурю... - ласково улыбнулся он и исчез в том же неведомом направлении.
Санзо остался один. Без сигарет.
Покойся с миром, Санзо-икко...
***
Впрочем, покоиться с миром неугомонная компашка Санзо ни желала ни в коей мере.
Тем же вечером. Комната Санзо. Монах лежит на кровати и спокойно спит. Вроде. Дверь тихонько приоткрывается, и в нее проскальзывает какая-то тень с забавными антеннками на голове. Санзо на кровати приоткрывает один глаз. Тень по стеночке приближается к его кровати и наконец склоняется над мнимо спящим монахом. В подбородок ночной фигуре упирается дуло Шауреджо. В тот же момент включается свет.
- О, явился наконец, - ласково протянул монах, хмура глядя из под пушистой челки.
- А ты и не спишь, - с деланным изумлением в голосе ответил каппа, округлив глаза.
- Да вот, жду одного красноволосого придурка, чтобы его пристрелить, - хмыкнул Санзо.
- Оя-оя, кто же это может быть... - решил прикинуться валенком Годжо.
- Попробуй угадай, - ухмыльнулся монах. Глаза его уже не выглядели так жутко, в них появился знакомый огонек азарта. Годжо решил рискнуть.
- Хмм... Кто же это, кто же это... Надо подумать... - видимо для удобства раздумий ханьё опустился на кровать Санзо. Тот промолчал, но револьвер не убирал. - Может, это Когайджи? - изобразил озарение Годжо.
- Подумай еще, - равнодушно пожал плечами монах, игнорируя руку каппы на своем колене. Рука полезла выше и теперь осторожно поглаживала его по бедру. - Руки! - нахмурившись, приказал Санзо, не делая, впрочем, попыток эту руку стряхнуть.
- Нэ, Санзо, мне так не думается, - заныл наглый ханьё, хитро поблескивая красным глазом.
- Твои проблемы, - Санзо был не умолим.
- Какой ты холодный... - с обидой в голосе сказал Годжо, убирая ладонь.
Санзо нахмурился еще больше.
- Руки! - чуть громче проговорил он.
- Так я ж убрал, - недоуменно глянул на него каппа.
- Руки, - повторил монах, - положил, как были. Быстро.
- Хай-хай, Сан-чан! - радостно заулыбавшись, Годжо вернул руки на законное место. Теперь одна поглаживала колено и бедро монаха, а вторая забралась под черную водолазку (или как называется эта хрень). Санзо удовлетворенно прикрыл глаза. Помолчав минутку, монах посмотрел на неверную красноглазую сволочь, которая в данный момент уже нагло обнимала его, закрыв глаза и чуть ли не мурлыча. Тяжело вздохнув, Санзо отложил Шауреджо и притянул к себе поближе не сопротивляющегося любовника.
- Надеюсь, ты понимаешь, что за все твои сегодняшние глупости тебя следует немедленно пристрелить? - сообщил он красноволосой макушке. Та что-то недовольно пробурчала.
- Не слышу, - красиво изогнул бровь блондин. Ханьё поднял голову и сердито уставился на монаха.
- Между прочим, это ты первым начал! - возмутился Годжо.
- Ооо... - изобразил удивление Санзо.
- Да-да, именно ты! Даже не пытайся отрицать! Кто стащил и выкурил мою последнюю сигарету? А? Если бы не мой замечательный друг Хаккай... - ханьё замолчал, заметив вспыхнувшие в глазах Санзо злобные искры.
- Ну что там с твоим «замечательным ДРУГОМ Хаккаем»? - непередаваемым тоном произнес монах, смотря куда-то в стену.
Годжо помолчал еще с минуту, явно испытывая терпение Его Святейшества, а затем неожиданно ласковым голосом спросил:
- Санзо, а ты что, меня ревнуешь?
- Что?! - подскочил стремительно краснеющий монах. - Нет! Да кому вообще придет в голову ревновать такого извращенца как ты?!
- Санзо такой милый, когда злится! - выдал между тем каппа и хихикнул. Санзо ощутимо перекосило. Рука сама потянулась за Шоуреджо. Впрочем, Годжо тут же ее перехватил, поднес к губам и, лукаво улыбнувшись, поцеловал костяшки.
Санзо почувствовал, как волна жара прошла по всему телу и приятно отдалась в низу живота. Но наш Санзо быстро не сдается. Особенно всяким изменщикам.
Вновь почувствовав привычное раздражение, монах отдернул руку от удивленно приподнявшего брови Годжо.
- Я тебе не какая-нибудь девка, не смей меня лапать, - ответил он на вопросительный взгляд каппы. К его удивлению, ханьё на это только недоуменно моргнул, а потом рассмеялся счастливым радостным смехом.
- Эй, придурошный каппа, ты что, последние мозги растерял, - даже забеспокоился от неожиданности Санзо.
Годжо только махнул рукой, сгреб нервно дернувшегося монаха в охапку, прижал к груди и горячо зашептал, пряча лицо в пушистых светлых прядях:
- Нет, Санзо, ты точна на девушку не похож. Ты самый идиотский, бессовестный, хамский, наглый, эгоистичный монах на свете, с самым мерзким, отвратительным, жутким характером и манерами, которого я когда-либо встречал. Нэ, Сан-чан, ты кошмарный человек, ну вот и как ты при этом умудряешься быть самым любимым, желанным и нужным существом, все никак понять не могу.
- А сам то... - хмыкнул Санзо, зарываясь руками в невозможно-красные пряди, жадно прижимая к себе, так, как хотелось весь сегодняшний дурацкий день.
- Ну а что я, - тихо рассмеялся ханьё, почти касаясь губами уха. - Я известный извращенец, уж кому как не тебе это знать. Так ведь, Сан-чан? - осторожно прихватить губами мочку.
- Хн... Я понял это с первой встречи, - отвести тяжелые гладкие пряди от шеи, коснуться губами, скользнуть языком.
- Ооо... Не знал, что так давно тебе нравлюсь, Санзо~! - провести горячими ладонями по мраморным плечам, с восторгом ощущая, как поддается, льнет к тебе его тела, как согревается кожа под твоими ласками.
- Ненавижу тебя, - прошипеть, прижимаясь. Ткнуться носом в ямочку между ключиц, бездумно скользить руками по телу.
Потянуть за волосы, поднимая голову, поймать затуманенный шальной взгляд, знать, что у самого глаза жаркие, жадные, бесовские. Касаться губами губ, согревая дыханием - изощренная пытка, но так, как нужно вам обоим. Шепнуть за секунду до поцелуя:
- Взаимно, Санзо, взаимно.
А дальше неважно, где чье дыхание, не важно, чье сердце колотится неровным ритмом... Твое? Мое?... Запретное: Наше? В глубине души вы знаете ответ. Но это, вобщем, не важно.
***
- Эй, Хаккай! - протянул Гоку, рассматривая спящую на заднем сиденье парочку.
- Да, Гоку? - отозвался молодой человек с аккуратным пенсне.
- Они ведь наконец помирились, так ведь? - задумчивый голос Гоку звучал непривычно. Хаккай повернул голову и взглянул на нахмуренного мальчишку.
- Ревнуешь? - осторожно спросил он.
- Нет... Ну может немного... - в голосе мальчика прозвучала растерянность. Он повернулся к старшему товарищу и вдруг светло улыбнулся: - Правда, странное чувство?
- Ну, откуда мне знать? - неловко засмеялся Хаккай.
- Ты знаешь, - мягко, но настойчиво сказал Гоку, чуть лукаво поглядывая на Хаккая. Тот вздохнул, и, сдавшись, тепло улыбнулся:
- Есть немного... Такая странная ревность к связи, - он удивленно прислушался к своим словам, потом удовлетворенно кивнул и обратился к притихшему мальчишке:
- Но скоро они опять поругаются, и мы опять будем их мирить, и все будет так, как надо. Ведь это такое хорошее чувство, когда все идет, как должно быть, - тихо добавил он.
- Даа~! А мы все снова будем ехать на Запад! - засмеялся Гоку, поворачиваясь лицом к дороге и закидывая руки за голову. - Хараетта~! Хаккай, скоро будет город???
- Скоро, Гоку, потерпи немного, - мягко улыбнулся Хаккай!
- Хаккурю, если ты сейчас поедешь быстрее, то я тебя даже не съем!
- Гоку!
- Кю~ю!!
- ХАРАЭТТА~!!!
- УРУСАЙ, БАКА-САРУ!!!
- ХАРА...
Банг-банг-банг!!!
- ...
- Санзо!! - ханьё почувствовал, что начинает закипать.
- Хм... - отозвался ненавистный монах, не отрываясь от своей любимой, и где только берет, газеты.
- Мать твою, тупой монашек, соизволь уже обратить свою высокочтимую персону на недостойного меня!!
Санзо недовольно перевел взгляд с газеты на нежно любимую красноволосую сволочь, затянулся от сигареты и наконец ответил:
- Шине! Что тебе?
- Ооо, наш монашек как обычно в отличном настроении... - нагло ухмыльнулся каппа. - Эй, эй! Ну вот зачем тебе сразу же понадобился веер, а?! - заметив, что Санзо потянулся к одному из трех любимых орудий труда и обороны (сутра, веер, Шоуреджо), поспешно замахал руками Годжо: - Ну все, все! Не буду больше!
Глядя в кристально честные глаза ханьё, Санзо только хмыкнул.
- Говори, что тебе от меня надо, или отстань. Быстро.
- Ох, ты такой холодный~! - притворно тяжко вздохнул Годжо. Но, решив дальше не искушать терпение судьбы в лице жесткосердного монаха, сказал: - Вот ответь мне, дорогой ты наш Санзо, какого Гю-ма-о ты куришь сейчас МОИ сигареты?!
- Хн, - даа, краткости Санзо было не занимать.
- Между прочим, это была последняя пачка! И ты сам говорил, что у них отвратительный вкус!
- Угу.
- И мерзкий запах!
- Несомненно.
- Ты даже был настолько любезен, что предложил мне сменить их на твою марку. Я даже подозреваю зачем.
- ...
- НУ ТАК КАКОГО?!!!!
- Не ори! Громко, - Санзо недовольно потер ухо. Потом отложил газету, снял очки и посмотрел на сигарету в своей руке. Сигарета сделала неудачную попытку потухнуть. Санзо нахмурился. Сигарета вспыхнула снова. Санзо довольно хмыкнул и перевел взгляд на Годжо. Тот с офигевающим видом наблюдал за взаимоотношениями монаха и его, Годжо, последней сигареты.
- Попробуй, отбери, - предложил Санзо, и ханьё готов был поклясться, что монашек лукаво улыбается. Впрочем, подобные мысли каппа с готовностью списал на глюки от недостатка никотина в крови, ибо не бывает ж такого! Санзо ж не улыбается так... так... ТАК, короче!
- Ну, не хочешь, так не хочешь, - пожал плечами блондин, пока Годжо витал где-то далеко в своих мыслях, затянулся последний раз и выкинул сигарету в окно. Ханьё наконец отмер. Кинувшись к окну, он попытался поймать свою самую (после выпивки, разумеется) любимую, дорогую, обожаемую ПОСЛЕДНЮЮ сигарету. Естественно, ничего не вышло.
- Упс, улетела, - отстраненно заметил монах, меланхолично смотря в окно. И ухмыльнулся.
- Тупой монах, как же я тебя сейчас ненавижу!!!! - взвыл бедный Годжо, бросаясь душить столь любимое (в редких моментах) существо.
- Взаимно, идиотский каппа, взаимно! - злобно ухмыльнувшись, отозвался монах, выхватывая Шоуреджо.
- Ооо, наш милый монашек все-таки решил меня пристрелить! - нежным голоском пропел Годжо.
- Ха! Все равно пользы от тебя живого...
- Санзо-сама так жесток ко мне! Чем же, позволите спросить, моя не скромная персона не угодила Вам?
Банг-банг-банг! Годжо нырнул под стол, подождал пару секунд, потом осторожно выглянул. Банг-банг!! Санзо спешно перезаряжал револьвер.
- Может, тем, что на прошлой неделе мы с Гоку пропадали где-то полдня, а затем вернулись мокрые и очень довольные?
Банг-банг-банг-банг-банг!!! Годжо быстро нырнул обратно.
- Так это все Чиби-Сару виноват. Увидел речку, обрадовался... Ну ты же знаешь Гоку! Тупая обезьяна, что с него возьмешь...
Банг-банг!!
- Вот и я говорю, ничего... Вобщем, захотелось ему искупаться... Ей, Сан-чан, ты хоть знаешь, что твой питомец плавает как бревно?! Нет? Ну так вот, пришлось его срочно обучать! А то, что там девочки рядом проходили, так это вообще случайность! И целоваться с ними я не лез... Это все Бака-Сару!! Что поделаешь, растет ребенок!...
Банг-банг-банг-банг-банг!!!
- Черт, плохой монах, зачем нам дырявый стол?! Это не будет креативным решением дизайна! Хаккаю вот точно не понравится! - тут лицо Годжо озарило неожиданное прозрение. - Точно, Хаккай! Эй, монашек, может, ты злишься потому, что недавно видел нас с ним в обнимку наблюдающих закат на заднем сиденье Хакурю?
Банг-банг-банг!!!
- Так ты это, не подумай... Мы же с ним друзья, типа лучшие! - Годжо широко улыбнулся, прислушиваясь к тихому рычанию обычно относительно спокойного монаха. - А тогда ему что-то так грустно было... И конечно только потому, что я очень хороший друг, мы взяли плед, отобрали у Гоку корзинку с фруктами, выпросили у лавочника свечи и купили бутылку вина... Только поэтому! И когда мы ночью при свечах распивали шампанское, в этом не было совершенно ничего романтического! Абсолютно! Гарантированно! И когда вы с обезьяной застали нас утром в обнимку под пледом, это все была вынужденная мера! Кто же знал, что мой бедный друг окажется таким мерзлячим...
Банг-банг-банг-банг!!!
- И я совершенно не понимаю, почему потом Хакурю на меня три дня дулся! Нет, конечно то, что он ревнует ко мне Хаккая, совершенно очевидно, но, блин, глупо же. Это тоже самое, как, например, ревновать тебя к сигарете!... Чертов монах, это была моя последняя сигарета! Как ты мог ее скурить?! - Голова Годжо на секунду показала из-под стола, но тут же скрылась обратно. Санзо злобно прищурился и перевел дух. Конечно, идея застрелить проклятого каппу оказалось трудно выполнимой, но с каждой новой подробностью все более желанной. А тупой ханьё все не затыкался.
- А может это все из-за того, что мы с Докугаку не давно напились и распевали ну очень неприличные частушки о Нии Джени? Ну это свол... то есть профессор у них там такой есть, может в курсе? Так это все потому, что он мне вроде как братец... Докугаку в смысле, не Нии Джени... Я, кстати, не понял, то что мы братья, это вообще кого-нибудь волнует?! Это вообще хоть кто-нибудь заметил?!... О, Ками-сама, я живу в компании черствых невнимательных йокаев и одного ОЧЕНЬ черствого и ОЧЕНЬ невнимательного ко всему вообще и ко мне в частности монаха... О, кстати, Ками-сама... Хороший был парень, хоть и приставучий очень... Все никак понять не мог, что мы в тебе такого хорошего нашли... Вот и я не пойм...
Банг-банг-банг!! Прилетела пепельница. Бан-банг!!!
- Ладно-ладно, есть в тебе что-то хорошое! Наверно... Должно быть... И вообще, я тебе про братца рассказывал, что за привычка не слушать собеседника! А еще Санзо называется! Теперь понятно, в кого обезьян такой не воспитан...
Банг-банг-банг!!!
- Эй ты меня слушаешь, или как? Вобщем, братик все за своего принца переживает... Нет, ну ты скажи, на кой ему сдался этот принц, когда есть такой замечательный я?! Может мне тоже ласки и любви хочется, как-никак родная душа все-таки... А он все Ко, да Ко~...
- Щас тебе все будет, и ласка, и любовь... - вкрадчиво пообещал сверху голос Санзо. Годжо поднял голову и нос к носу столкнулся с бледным от злости блондином.
- О, Сан-чан~! Давно не виделись! - протянул ханьё, сделав попытку отползти подальше. Неудачную. Ибо Санзо мягко спланировал со стола на него. Ну это смотря кому мягко...
- Тупой монах, слезь с меня! Ты ж не ешь как обезьяна, какого ж ты такой тяжелый! - зашипел придавленный весом блондина Годжо.
- Ничего, потерпишь! - мерзко ухмыльнулся монах.
- Хей, детка, я предпочитаю быть сверху, - широко улыбнулся каппа, неуловимым движением поменявшись с блондином местами. - Всегда! - радостно закончил он, удобно устроившись на монахе.
Покрасневший Санзо выругался сквозь зубы.
- Яре-яре, какой нехороший монашек, - протянул Годжо, наклоняясь над распростертым под ним телом. Санзо сделал попытку врезать ему в челюсть, но, видимо сегодня все попытки были обречены на неудачу, ибо ханьё перехватил его руку и завел ему за голову, через секунду добавив к ней вторую. - Ругается и дерется, как же так... - Годжо укоризненно покачал головой и добавил шепотом, почти касаясь губами губ монаха: - Надо тебя наказать...
Санзо под ним дернулся и прищурил глаза, собираясь что-то ответить, но тут открылась дверь и вошел как всегда мило улыбающийся Хаккай.
- Мина-сан, я... - тут он запнулся, оглядел разгром, творившийся в комнате, и лежащую на полу в живописной позе парочку. - Ммм, пожалуй, я зайду попойже... - растеряно пробормотал он и сделал попытку выйти. Но мы то помним, что там сегодня с попытками... Вот и тут он наткнулся на заглянувшего в комнату Гоку.
- Нани, нани, нани? - радостно выглянул тот из-за плеча Хаккая. Увидел валяющихся на полу друзей и недоуменно спросил: - Хаккай, а зачем Годжо делает с Санзо те же упражнения, что и с той горничной? Ты же сказал, что это для увеличения красоты. А зачем Санзо становиться еще красивее? Он же и так красивый. Наа, Хаккай?
- Маа... - протянул отчаянно краснеющий Хаккай и неловко рассмеялся.
Годжо между тем взглянул в лицо медленно звереющего монаха, быстро поднялся с него, подскочил к парочке у двери и зажал мартышке рот, пока тот еще чего-нибудь не ляпнул. Потом повернулся к все еще глупо улыбающемуся другу и с придыханием спросил:
- Нуу? Купил~?
- Хай-хай! - отозвался парень в пенсне и протянул ханьё пачку сигарет. Годжо выпустил недовольно бурчащего Гоку, схватил пачку и воззрился на Хаккая как на божество.
- Хаккай, я тебя обожаю! Ты просто чудо! Настоящий друг!
Хаккай смущенно пригладил волосы на затылке и улыбнулся.
Тут с пола наконец поднялся Санзо, распространяя вокруг ауру ненависти и жажды убийства.
- Корос...
- О, мы с мартышкой пойдем погуляем! - нервно взглянув на монаха, предложил Годжо. - Эй, Бака-Сару, пойдем кадрить Когайджи-тачи! - бодро воскликнул он, и, не дожидаясь ответных воплей Гоку, утащил его куда-то.
- Какая отличная мысль, - фальшиво рассмеялся Хаккая. Потом глянул на Санзо. Увиденное не радовало. - Ой, пожалуй, мне надо проверить, как там Хаккурю... - ласково улыбнулся он и исчез в том же неведомом направлении.
Санзо остался один. Без сигарет.
Покойся с миром, Санзо-икко...
***
Впрочем, покоиться с миром неугомонная компашка Санзо ни желала ни в коей мере.
Тем же вечером. Комната Санзо. Монах лежит на кровати и спокойно спит. Вроде. Дверь тихонько приоткрывается, и в нее проскальзывает какая-то тень с забавными антеннками на голове. Санзо на кровати приоткрывает один глаз. Тень по стеночке приближается к его кровати и наконец склоняется над мнимо спящим монахом. В подбородок ночной фигуре упирается дуло Шауреджо. В тот же момент включается свет.
- О, явился наконец, - ласково протянул монах, хмура глядя из под пушистой челки.
- А ты и не спишь, - с деланным изумлением в голосе ответил каппа, округлив глаза.
- Да вот, жду одного красноволосого придурка, чтобы его пристрелить, - хмыкнул Санзо.
- Оя-оя, кто же это может быть... - решил прикинуться валенком Годжо.
- Попробуй угадай, - ухмыльнулся монах. Глаза его уже не выглядели так жутко, в них появился знакомый огонек азарта. Годжо решил рискнуть.
- Хмм... Кто же это, кто же это... Надо подумать... - видимо для удобства раздумий ханьё опустился на кровать Санзо. Тот промолчал, но револьвер не убирал. - Может, это Когайджи? - изобразил озарение Годжо.
- Подумай еще, - равнодушно пожал плечами монах, игнорируя руку каппы на своем колене. Рука полезла выше и теперь осторожно поглаживала его по бедру. - Руки! - нахмурившись, приказал Санзо, не делая, впрочем, попыток эту руку стряхнуть.
- Нэ, Санзо, мне так не думается, - заныл наглый ханьё, хитро поблескивая красным глазом.
- Твои проблемы, - Санзо был не умолим.
- Какой ты холодный... - с обидой в голосе сказал Годжо, убирая ладонь.
Санзо нахмурился еще больше.
- Руки! - чуть громче проговорил он.
- Так я ж убрал, - недоуменно глянул на него каппа.
- Руки, - повторил монах, - положил, как были. Быстро.
- Хай-хай, Сан-чан! - радостно заулыбавшись, Годжо вернул руки на законное место. Теперь одна поглаживала колено и бедро монаха, а вторая забралась под черную водолазку (или как называется эта хрень). Санзо удовлетворенно прикрыл глаза. Помолчав минутку, монах посмотрел на неверную красноглазую сволочь, которая в данный момент уже нагло обнимала его, закрыв глаза и чуть ли не мурлыча. Тяжело вздохнув, Санзо отложил Шауреджо и притянул к себе поближе не сопротивляющегося любовника.
- Надеюсь, ты понимаешь, что за все твои сегодняшние глупости тебя следует немедленно пристрелить? - сообщил он красноволосой макушке. Та что-то недовольно пробурчала.
- Не слышу, - красиво изогнул бровь блондин. Ханьё поднял голову и сердито уставился на монаха.
- Между прочим, это ты первым начал! - возмутился Годжо.
- Ооо... - изобразил удивление Санзо.
- Да-да, именно ты! Даже не пытайся отрицать! Кто стащил и выкурил мою последнюю сигарету? А? Если бы не мой замечательный друг Хаккай... - ханьё замолчал, заметив вспыхнувшие в глазах Санзо злобные искры.
- Ну что там с твоим «замечательным ДРУГОМ Хаккаем»? - непередаваемым тоном произнес монах, смотря куда-то в стену.
Годжо помолчал еще с минуту, явно испытывая терпение Его Святейшества, а затем неожиданно ласковым голосом спросил:
- Санзо, а ты что, меня ревнуешь?
- Что?! - подскочил стремительно краснеющий монах. - Нет! Да кому вообще придет в голову ревновать такого извращенца как ты?!
- Санзо такой милый, когда злится! - выдал между тем каппа и хихикнул. Санзо ощутимо перекосило. Рука сама потянулась за Шоуреджо. Впрочем, Годжо тут же ее перехватил, поднес к губам и, лукаво улыбнувшись, поцеловал костяшки.
Санзо почувствовал, как волна жара прошла по всему телу и приятно отдалась в низу живота. Но наш Санзо быстро не сдается. Особенно всяким изменщикам.
Вновь почувствовав привычное раздражение, монах отдернул руку от удивленно приподнявшего брови Годжо.
- Я тебе не какая-нибудь девка, не смей меня лапать, - ответил он на вопросительный взгляд каппы. К его удивлению, ханьё на это только недоуменно моргнул, а потом рассмеялся счастливым радостным смехом.
- Эй, придурошный каппа, ты что, последние мозги растерял, - даже забеспокоился от неожиданности Санзо.
Годжо только махнул рукой, сгреб нервно дернувшегося монаха в охапку, прижал к груди и горячо зашептал, пряча лицо в пушистых светлых прядях:
- Нет, Санзо, ты точна на девушку не похож. Ты самый идиотский, бессовестный, хамский, наглый, эгоистичный монах на свете, с самым мерзким, отвратительным, жутким характером и манерами, которого я когда-либо встречал. Нэ, Сан-чан, ты кошмарный человек, ну вот и как ты при этом умудряешься быть самым любимым, желанным и нужным существом, все никак понять не могу.
- А сам то... - хмыкнул Санзо, зарываясь руками в невозможно-красные пряди, жадно прижимая к себе, так, как хотелось весь сегодняшний дурацкий день.
- Ну а что я, - тихо рассмеялся ханьё, почти касаясь губами уха. - Я известный извращенец, уж кому как не тебе это знать. Так ведь, Сан-чан? - осторожно прихватить губами мочку.
- Хн... Я понял это с первой встречи, - отвести тяжелые гладкие пряди от шеи, коснуться губами, скользнуть языком.
- Ооо... Не знал, что так давно тебе нравлюсь, Санзо~! - провести горячими ладонями по мраморным плечам, с восторгом ощущая, как поддается, льнет к тебе его тела, как согревается кожа под твоими ласками.
- Ненавижу тебя, - прошипеть, прижимаясь. Ткнуться носом в ямочку между ключиц, бездумно скользить руками по телу.
Потянуть за волосы, поднимая голову, поймать затуманенный шальной взгляд, знать, что у самого глаза жаркие, жадные, бесовские. Касаться губами губ, согревая дыханием - изощренная пытка, но так, как нужно вам обоим. Шепнуть за секунду до поцелуя:
- Взаимно, Санзо, взаимно.
А дальше неважно, где чье дыхание, не важно, чье сердце колотится неровным ритмом... Твое? Мое?... Запретное: Наше? В глубине души вы знаете ответ. Но это, вобщем, не важно.
***
- Эй, Хаккай! - протянул Гоку, рассматривая спящую на заднем сиденье парочку.
- Да, Гоку? - отозвался молодой человек с аккуратным пенсне.
- Они ведь наконец помирились, так ведь? - задумчивый голос Гоку звучал непривычно. Хаккай повернул голову и взглянул на нахмуренного мальчишку.
- Ревнуешь? - осторожно спросил он.
- Нет... Ну может немного... - в голосе мальчика прозвучала растерянность. Он повернулся к старшему товарищу и вдруг светло улыбнулся: - Правда, странное чувство?
- Ну, откуда мне знать? - неловко засмеялся Хаккай.
- Ты знаешь, - мягко, но настойчиво сказал Гоку, чуть лукаво поглядывая на Хаккая. Тот вздохнул, и, сдавшись, тепло улыбнулся:
- Есть немного... Такая странная ревность к связи, - он удивленно прислушался к своим словам, потом удовлетворенно кивнул и обратился к притихшему мальчишке:
- Но скоро они опять поругаются, и мы опять будем их мирить, и все будет так, как надо. Ведь это такое хорошее чувство, когда все идет, как должно быть, - тихо добавил он.
- Даа~! А мы все снова будем ехать на Запад! - засмеялся Гоку, поворачиваясь лицом к дороге и закидывая руки за голову. - Хараетта~! Хаккай, скоро будет город???
- Скоро, Гоку, потерпи немного, - мягко улыбнулся Хаккай!
- Хаккурю, если ты сейчас поедешь быстрее, то я тебя даже не съем!
- Гоку!
- Кю~ю!!
- ХАРАЭТТА~!!!
- УРУСАЙ, БАКА-САРУ!!!
- ХАРА...
Банг-банг-банг!!!
Ну что ж, все действительно, так как надо!
Кю~ю!!!
Кю~ю!!!